Светлана Касина: Люди стали выбирать пенсионные фонды осознанно

06 августа 2013

Вопросы пенсий касаются каждого. В то же время, как чиновники, так и негосударственные пенсионные фонды до последнего времени жаловались на низкий интерес граждан к пенсионным накоплениям. Однако, с точки зрения профессионалов, именно сейчас наступает время осознанного интереса граждан к реализации своих пенсионных прав. Об этом Исполнительный директор Национального негосударственного пенсионного фонда Светлана Касина рассказала в интервью РБК.

РБК: Светлана Алексеевна, сейчас в пенсионной сфере происходят серьезные изменения. Разрабатывается новая пенсионная формула, идут дискуссии о будущем накопительной пенсии, о величине страховых взносов… Как сейчас выглядит ситуация на пенсионном рынке с точки зрения НПФ?
Светлана Касина: Я сегодняшнюю ситуацию оцениваю как нормальную, рабочую, и даже очень интересную. Идет большой законотворческий процесс, призванный решить проблемы, которые не решались в течение десяти предыдущих лет. Например, сегодня в разработке - закон о гарантировании пенсионных накоплений. Это очень важный и очень нужный проект, который прояснит, кто, за что и в каком объеме отвечает.
Также в закон вносятся уточнения, регулирующие отражение финансового результата на счетах будущих пенсионеров. Я хотела бы подчеркнуть, что речь идет не об отражении отрицательного финансового результата, а о том, как должен рассчитываться и отражаться результат инвестиционной деятельности пенсионного фонда по итогам года. До сих пор для негосударственных пенсионных фондов такой порядок установлен не был, он был только для Пенсионного фонда РФ.
Идет упорядочивание частоты перехода застрахованных лиц из одного пенсионного фонда в другой. Сейчас человек может менять пенсионный фонд раз в год. Это слишком часто для того, чтобы можно было судить о том, насколько эффективно работает фонд. Так как будет закон о гарантировании, то есть пенсионные средства никуда уже не денутся, то можно притормозить переход от одного страховщика к другому.
Кроме того, идет один из важнейших законотворческих процессов - создание инфраструктурных проектов, в которые напрямую могут быть вложены пенсионные накопления, чтобы они работали и на нашу страну, и на будущих пенсионеров.
Это, с моей точки зрения, основные события, которые происходят в пенсионной системе. Осенью мы, наверное, увидим большой пакет новых законов. В рамках этой законотворческой работы, вероятно, будут увеличены и требования к НПФ, но это все нормально и естественно. Я с полной уверенностью могу сказать, что рынок живет и ждет от законодателей уточнений порядка работы.

РБК: Вы говорите о том, что граждане не захотят сокращать свою накопительную пенсию, если им предоставят выбор. Но ведь идут разговоры о том, чтобы перейти к распределительной системе, отказавшись от накопительной вообще.
С.К.: Да, такие разговоры ведутся. Если это произойдет, это будет шаг назад, и насколько он целесообразен в сегодняшних условиях, определять нашему государственному управленческому аппарату. Его задача - обеспечить социальные гарантии и приемлемый уровень условий жизни в пенсионном возрасте. Если по каким-то причинам, для этого нужно будет сократить накопительную часть пенсии, то она будет сокращена.
Если же у нас будет устойчивое развитие экономики, будут поступать средства в бюджет, будет внятный порядок формирования пенсионных прав, а у государства будут деньги, за счет которых оно сможет платить пенсии, то необходимости в ликвидации накопительной пенсии не будет. Тогда можно будет даже продлить срок выбора пенсионного тарифа (какую долю отчислений направлять на накопительную часть).
Резюмируя вышесказанное, я отношусь к возможному сокращению накопительной части философски, с позиции целесообразности.

РБК: Но ведь так мало людей выбрало накопительную пенсию за столько времени! А Казахстан ввел у себя накопительную систему за один год. У нас же подавляющее большинство – "молчуны". Фактически они выбрали солидарную пенсионную систему, а государство поддерживает еще и накопительную ради совсем небольшой группы населения. Не проще ли привести пенсионную систему к общему знаменателю?

С.К.: Я не считаю, что подавляющее большинство выбрало солидарную систему, по прогнозам, по итогам этого года в негосударственных пенсионных фондах будут формировать накопительную пенсию более 20 млн человек. Не так уж мало! Что касается Казахстана, то там гражданин должен был выбрать пенсионный фонд в обязательном порядке. А деньги казахстанских "молчунов" распределялись между фондами по определенным правилам. Кроме того, население Казахстана в 8 раз меньше, чем в России, поэтому у нас на реформу, конечно, требуется больше времени.
Только последние три года люди начали понимать, что такое накопительная часть пенсии, что такое страховая, откуда она берется. Теперь они выбирают более осознанно. Раньше агент приходил и уговаривал человека: "Ну что тебе стоит? Подпиши договор, платить за это не надо, фонд хороший". Теперь ситуация изменилась: чтобы уговорить клиента подписать договор в пользу какого-то фонда, агент должен владеть информацией о разных НПФ, результативности их инвестиций за предыдущие годы, доступности их услуг (клиенту не интересно ехать в этот фонд в Москву или посылать документы через нотариуса), технологичности фонда. Очень много факторов, на которые люди теперь обращают внимание. Клиент, который осознанно сделал выбор, уже понимает, что ему нужна накопительная часть в 6%.

РБК: А как Вы оцениваете участие в программе софинансирования пенсий? По данным ПРФ, в ней сейчас участвуют около 12 млн человек примерно из 75 млн участников пенсионной системы. Не маловато ли?

С.К.: Как раз программу софинансирования я оцениваю исключительно положительно и с большим оптимизмом. Кроме того, в последние полтора года приток людей в программу софинансирования резко вырос.

РБК: Почему вдруг в последние полтора года?

С.К.: Потому что начались первые выплаты тем, кого пенсионная реформа коснулась. Люди наглядно убедились, что у тех, кто сам отчислял в накопительную часть, пенсии оказались больше. Программа софинансирования пенсий существует четыре года (она стартовала в 2008г., а первые взносы начали уплачиваться в 2009г.). Те, кто ей воспользовался, то есть отчислял на свою пенсию по максимуму - 12 тыс. в год, получил такую же сумму от государства. Таким образом, за четыре года у них накопилось около 100 тыс. только начисленных средств плюс еще доход от их инвестирования. Причем эти деньги можно получить как в качестве помесячных выплат, так и, при определенных условиях, единовременно. Разве плохо получить 100 с лишним тысяч единовременно или получать чуть меньше 1 тыс. руб. добавку к пенсии в течение десяти лет? Люди видят реальные выплаты и принимают решение. Единственное, что хотелось бы от государства, - это продлить программу. Люди только начали в нее втягиваться, только начали понимать ее преимущества.

РБК:То есть, по Вашим наблюдениям, общая осведомленность в пенсионной теме выросла. Почему тогда различные опросы общественного мнения показывают обратное? Получается, что люди плохо понимают, как работает пенсионная система.

С.К.: Это зависит от того, что эти опросы выясняют. Что мы хотим, чтобы человек знал о пенсиях? Зачем инженеру, программисту, медицинскому работнику нужно знать нюансы распределительной и накопительной систем? Им нужно знать главное - как формируется пенсия. Надо знать, что из серой зарплаты пенсионные отчисления не идут, а значит, пенсия будет меньше. А такие базовые вещи люди понимают, это видно из нашего опыта. Также он должен знать о механизме софинансирования: отчисляешь деньги в накопительную часть, и государство тебе докладывает столько же, но не более 12 тыс. руб. Это тоже люди начали понимать.

РБК: А по новой формуле есть еще один способ увеличить пенсию - поработать подольше.

С.К.: Этот способ, как мне кажется, не до конца просчитанный. Дело в том, что сейчас страховая часть пенсии формируется в понятных единицах - в рублях. А по новой формуле нам предлагают перевести ее в некие условные пенсионные коэффициенты - пиксели, как их называют. При этом новая пенсионная формула определяет, что размер страховой пенсии будет равен произведению трех множителей: индивидуального пенсионного коэффициента, заработанного за весь период трудовой жизни, помноженного на коэффициент повышения страховой пенсии и на стоимость одного "пикселя" на тот момент, когда человек обратится за назначением пенсии. Предполагается, что людей таким образом стимулируют к более позднему выходу на пенсию...
Например, если человек обратится за пенсией на три года позднее, чем ему полагается, то фиксированную часть ему увеличат на 19%, а страховую - на 24%. Такова задумка Министерства труда. Однако, по моему мнению, маловероятно, что эта норма будет работать и люди будут откладывать обращение за пенсией, надеясь получать ее в повышенном размере. Приведем простой расчет. Допустим, фиксированная часть при обращении за назначением страховой пенсии составит 3,6 тыс. руб. Если отложить выход на пенсию на три года, то в течение этого времени пенсионер не получит 129,6 тыс. руб. При этом на четвертый год пенсионер начнет получать пенсию, в которой фиксированная составляющая страховой пенсии будет увеличена на 19%, то есть 4 тыс. 280 руб. Прибавка составляет 680 руб., но 129,6 тыс. руб. за прошедшие три года он не получил! Разделим эти 129,6 тыс. на 680 руб. - получается 190 выплат. То есть почти 16 лет потребуется, чтобы получить те самые недополученные 129,6 тыс. руб. за счет повышенной пенсии. Также человек проиграет, если отложит выход на пенсию на более длительный срок, правда, тогда потребуется немного меньше лет, чтобы получить неполученные деньги. Как только будут приближаться сроки выхода на пенсию, люди начнут считать. И тогда, я думаю, мало будет тех, кто отложит выход на пенсию даже на день. С точки зрения здравого смысла - выгоднее получить все сегодня, сейчас.

РБК: Это плохая новость для Пенсионного фонда РФ. Ведь стимулируя поздний выход на пенсию, предполагалось сократить его дефицит. А что если просто взять и повысить пенсионный возраст?

С.К.: Просто увеличивать пенсионный возраст было нельзя до тех пор, пока не определили входящие финансовые потоки и природу трансфертов из федерального бюджета. Сначала надо было навести порядок с финансами, что сейчас и сделано. Второй вопрос, который необходимо было решить, - это досрочные пенсии. Нужно было определить, кто заплатит за тех, кто выходит на пенсию раньше общеустановленного срока, и насколько оправданно такое количество досрочников. Третий - определить, что пенсионные взносы должны платить все без исключения. Часто поднимается вопрос о том, чтобы снизить размер взносов для тех или иных групп работающих. Но тогда получается, что человек пока работал - платил некую льготную сумму, а по выходе на пенсию претендует на полное социальное обеспечение. То есть за него должны платить другие. Это несправедливо. И четвертый вопрос - повышение пенсионного возраста. Решив первые три вопроса, можно дальше спокойно, постепенно повышать пенсионный возраст, не меняя пенсионную формулу вообще. Дело в том, что стаж учитывается и в нынешней формуле, и механизмы поощрения более позднего обращения за пенсией тоже существуют, только этим мало кто пользуется по тем причинам, которые я уже назвала. Кроме того, переход на новую формулу потребует определенных затрат, перерасчетов, притом что суть почти не меняется.

Источник: http://presscentr.rbc.ru/interview/2013/08/06/1159/